Honda Pilot — экстрим на ледяной Ладоге

Когда для российских журналистов устраивали презентацию Honda Pilot в Карелии, я был в одной из командировок и столь официальное мероприятие пропустил. Ну, еще один американец на нашем рынке, подумаешь. Да и вряд ли в Honda изобрели что-то сверхновое, продажи они делают на СR-V и Accord, а это — так, для расширения модельного ряда думал я, себя утешая.

Зависть — штука неблагодарная. Она все равно точит, будь она хоть белого, хоть черного цвета. И я решил устроить себе одиночный тест-драйв на Pilot в той же Карелии, но только с небольшим экстримом, который заключался в попытке … пересечь зимой Ладогу по льду и въехать на остров Валаам. Я долго не решался рассказывать об этой авантюре, но теперь уж чего греха таить — было такое дело. И я уже договорился с братьями из монастыря, чтоб они меня взяли в свою колонну и попутчиков надежных подобрал, да и машина мне казалось вполне надежной и приспособленной для такого приключения — Honda Pilot, как-никак, почти настоящий внедорожник. Вот только воды он боится сильно. И выяснилось это уже на берегу Ладоги. Но, обо всем по порядку.

На первый взгляд Pilot особого восторга не вызывает. Брутальный внедорожник, угловатый, как они и должны быть, эдакий монстр-увалень-американец, который бензин жрет литрами и даже не морщится. Но это первое поверхностное впечатление от автомобиля, когда вы садитесь за его руль и начинаете движение, мнение резко меняется.

Сначала — мнение о салоне. Он очень просторен и функционален. Мне кажется, там можно разместить маленькую армию, а не только фотографа и оператора. Но при этом огромном пространстве для водителя все доступно и легко. Ну, не считая отсека для перчаток — к нему приходится нырять рыбкой. Но зачем же водителю туда что-то класть столь необходимое, если к его услугам огромные карманы дверей, невероятных размеров тоннель между сидениями (в котором я сразу потерял все свои диски и флешки) и куча вкладышей и отсеков? Правильно, водитель все спокойно может разместить у себя под руками.

Интерьер салона выполнен просто и незатейливо, как и подобает настоящему внедорожнику. Очень удобная система управления музыкой и раздельным климат-контролем, немного смешит рычаг автоматической коробки передач, торчащий колом из центрального блока передней панели; кажется, что туда его воткнули абсолютно случайно, а он там возьмись и приживись. И уж совсем простецкая панель приборов, даже наши российские «модники» ставят себе в восьмерки и девятки круче. Но это все вначале. потом, в движении. понимаешь, насколько выверена эта простота.

На крутых виражах Приозерского шоссе (именно оно ведет от Питера в Сортавалу) мы радостно умудрялись разгоняться до 140 километров в час. Кстати, если вы не знаете эту дорогу, то крайне не советую там гонять зимой на такой тяжелой машине (вес Pilot чуть больше двух тонн, а у нас с загрузкой было все две с половиной). Хорошие прямые сменяются резкими поворотами, заросшими елями, и если неуверенно тормозить, то придется выкапывать себя из сугробов, а то и соскребать с дерева. Несколько раз мы оттормаживались по полной, да и то, два раза я все равно ловил машину только на обочине. Когда пересекаешь границу с Карелией, становиться еще веселей. «А дорога, как стиральная доска» — слова из песни Олега Митяева как нельзя лучше характеризует грунтовки на границе двух регионов. Но вот тут сказалась мягкость и плавность подвески Honda Pilot — там, где другая машина тряслась бы со скоростью 20—30 км/ч, мы уверенно тряслись на 60-ти. И большого дискомфорта не испытывали.

Вообще, в Pilot установлен 3,5 литровый мотор V6 SOHC VTEC, с одинарным верхним распределительным валом, блоком цилиндров из легкого сплава и системой переменного управления цилиндрами (Variable Cylinder Management). Он позволяет не только развивать мощность в 249 лошадиных сил при 5700 оборотов в минуту, но и отменно гасить скорость резким скидыванием нагрузки, немного освобождая тормоза от чрезмерного напряжения. Крутящий момент нельзя назвать слишком большим, но 343 Нм вполне достаточно, чтоб «тупить» при разгоне по минимуму, а вот для вытягивания себя за уши на бездорожье его вполне хватает. Конечно, если включить вспомогательные электронные функции. Или выключить, это уже в зависимости от ситуации. Топлива жрет, конечно, в городе он много — от 16 литров 95-го бензина и выше. В пробках бортовой компьютер спокойно показывает 20—25. На трассе можно обойтись 10 литрами, если особо не лихачить.

Мы прибыли в Сортавалу немного раньше запланированного рандеву с братьями из Валаамского монастыря. После небольшой фотосессии, я уселся по новой читать святая святых каждого автовладельца — «Инструкцию по эксплуатации». И тут немного обалдел. Потому что, как выяснилось по инструкции, уровень брода у Pilot всего лишь 30 сантиметров! Более того, если вы залезаете в воду по ступицы колес, производитель крайне рекомендует их тщательно просушить! Вот тут-то я совсем приуныл. Потому что Ладога должна быть идеально замерзшей, чтоб я осуществил свою завистливо задуманную авантюру. А зима выдалась снежная, и это значит, что под верхним снегом абсолютно точно стоит слой талой воды. Подъехавший брат Сергий, начальник снабжения Валаамского монастыря полностью подтвердил мои опасения, рассказав, как их специально подготовленные ТРЭКОЛы на базе УАЗов уже несколько раз ныряли за эту зиму в воду. Самое смешное, что не утонешь, нет — лед очень крепкий, просто до него придется окунуться в большую порцию талой воды, что скрывается под глубоким снегом. А для моего Pilot это было чревато выходом из строя всей электроники. Немного повосхищавщись чудо-машинами Валаамского монастыря, которые становятся почти единственным средством доставки грузов на остров (есть еще судно на воздушной подушке, но у него маленькая грузоподъемность), мы двинулись за монахами на ледяную гладь Ладоги. Ну надо ж было хотя бы выехать на это озеро!

Конечно, ТРЭКОЛовские УАЗы выглядели монстрами даже рядом с огромным Pilot. Все дело в специальных колесах низкого давления и специальной подвеске. На таких колесах машина, даже если проваливается под лед, то остается на плаву. Ну, конечно не на чистой воде, но в полынье вполне удержится. А еще на таких колесах машине нипочем снег и песок. Но это совсем другая история.

Проводив братьев немного от берега, мы заметили отлично накатанную ледяную трассу, словно созданную для гонок (позже выяснилось, что она для них и создана). И вот тут я оттянулся на Pilot по полной! Я разгонялся на гладком льду, пуская машину в раскачку и пытаясь кинуть в занос так, чтоб не перевернуться. Ни черта не получилось. Этот «американец» уперто стоял на льду и тупо держал траекторию. Он даже скользить толком отказывался в поворотах. От обиды я немного попрыгал через огромные сугробы — тоже без толку, унизить машину никак не получалось: перелезала, скотина такая. Оставалось только убить ее и себя от досады об скалистую стену, но от этого опрометчивого поступка меня отговорили спутники. И тут мне моя совесть сказала: «Слушай, ну что ты пристал к машине? Вспомни, как эта махина отменно держит дорогу. Вспомни, как на ней ты лихо перескакивал через бордюры, объезжая пробки. Какой у нее отличный обзор. Вспомни, как ты спокойно проезжал там, где остальные стояли и тупили. Вспомни, какой у нее отличный звук музыки, какую уверенность она дарит в общем потоке, как все оборачивают на нее голову, как… Вспомнил? Ну, а тогда какого ж черта ты жалеешь, что она не умеет плавать??»

И тут я успокоился. Я совсем не хотел утопить Pilot. Это была полностью моя ошибка. Автомобиль действительно был настолько классным и простым в общении, что я захотел от него невозможного. А он, вот ведь — плавать не умеет. К моему величайшему сожалению. И если хондовцы когда-нибудь исправят это маленькое недоразумение в хорошей машине, то я первый попрошусь на ней куда-нибудь в Антарктиду. И ведь доплывет, зараза…